На той неделе в пятницу ездила в гордом одиночестве на Каспере. Каспер веселился - прыгал, козлил, шарахался, на галопе менял ноги и поддавал задом. И галоп делал с таким удовольствием, что от меня требовалось только сидеть, не мешать и не давать совсем уж улетать. Но больше трех кругов галопа без перерыва я сделать не могу - силенки не те. Да еще на строевой рыси на нем - помереть можно. он настолько мягко идет, что на нем гораздо проще сидеть на учебной рыси - как на диване, вообще не подкидывает. И именно поэтому строевая - это караул что такое. Все равно что оседлать стул и десять минут на каждую секунду привставать-садиться. Уже через пять минут ноги отваливаются совсем. Зато Каспер очень тонко чувствует повод, даже легкого шевеления пальцев, кажется, что он силой мысли управляется - только начинаешь паниковать, а как же мы сейчас поворачивать будем, а что с ним делать, ведь у Шейха одно управление, у Жгута другое, у Америки - вообще его нет, а Каспер как? А Каспер тем временем уже повернул куда надо и идет как надо.
В субботу я опять сидела на Каспере, но это было уже с Ларисой и до Каспера я пять минут пошагала на Шейхе и поняла, что Каспер - это забор, на котором очень сложно одновременно прижать колени и шенкель, груди у него совсем нет, поэтому коленки проваливаются внутрь и шенкель при этом оттопыривается далеко от бока. А Лариса требует как раз прижатых коленей и шенкеля одновременно.
Зато в понедельник я полтора часа на Шейхе так хорошо позанималась - вот сел на него, сразу чувствуешь, что под тобой Лошадь - и попе есть где поместиться, и ноги на бока ложатся сразу. И галоп мы с ним делали не абы как, а со смыслом, и рысь собранную поработали хорошо - наверно, у Шейха доброе настроение было и он все делал так, как мне и не снилось. И Лариса довольна была.
А Каспер, оказывается, прыгает и бесится не потому что такой молодой, зажравшийся и неугомонный, а потому что у него старые болячки - на морозе у него начинают болеть мышцы, как при ревматизме, и он начинает прыгать, чтобы согреться. Теперь его греют, лечат и даже в небольшой мороз на улицу одевают попону.
В субботу я опять сидела на Каспере, но это было уже с Ларисой и до Каспера я пять минут пошагала на Шейхе и поняла, что Каспер - это забор, на котором очень сложно одновременно прижать колени и шенкель, груди у него совсем нет, поэтому коленки проваливаются внутрь и шенкель при этом оттопыривается далеко от бока. А Лариса требует как раз прижатых коленей и шенкеля одновременно.
Зато в понедельник я полтора часа на Шейхе так хорошо позанималась - вот сел на него, сразу чувствуешь, что под тобой Лошадь - и попе есть где поместиться, и ноги на бока ложатся сразу. И галоп мы с ним делали не абы как, а со смыслом, и рысь собранную поработали хорошо - наверно, у Шейха доброе настроение было и он все делал так, как мне и не снилось. И Лариса довольна была.
А Каспер, оказывается, прыгает и бесится не потому что такой молодой, зажравшийся и неугомонный, а потому что у него старые болячки - на морозе у него начинают болеть мышцы, как при ревматизме, и он начинает прыгать, чтобы согреться. Теперь его греют, лечат и даже в небольшой мороз на улицу одевают попону.